Только направление взял чуть в обход, чтобы путь был длиннее.
Летние ночи коротки. Когда взвод вернулся к палатке, небо ощутимо стало светлеть. Утреннего подъема никто не отменял.
Как всегда в подобных случаях, нагружены мы оказались без меры. Я сам мечтал, где бы притулиться, отдохнуть хоть полчаса. Куда там! Об этом даже нечего было мечтать, и оставалось выглядеть бодро да смотреть молодцом. На радость начальству и на зависть бойцам. Нам разве привыкать?
И только во время случайно выпавшего перекура мой тогдашний приятель, Витька Кривцов из второй роты, покачал головой:
– Ну ты и зверюга! Бойцов не жалко, хоть себя пожалей! Человеку отдых нужен, даже если он офицер. Зачем так людей гонять? Им бы свой срок отбыть...
– Дослужусь до полковника, тогда отдохну. А бойцы молодые, им дурную энергию девать некуда. Зато порядок наведу.
Кривцов в сомнении покачал головой.
Бычки больше действительно в палатке никогда не валялись. Как я ни проверял. Курили, конечно, однако осторожно, старательно заметая любые следы.
Через две недели в соседней роте сгорела палатка. Начальственного шума было!
Уже потом, когда я превратился в штатского гражданина, как-то случайно встретился с одним из моих бывших бойцов. На крутой, мне никогда такая не светила, тачке, весь из себя... Поговорили по-дружески о том о сем. Между делом всплыл злополучный окурок.
– Молодцом вы были. Мы сразу поняли – мужик.
– Я ж вас гонял, – напомнил я.
– Так по делу. Молодые мы были, дурные. По-хорошему бы не поняли . Похороны – это доходчиво и ясно. Опять-таки, круговая порука. Каждый отвечает за всех...
А полковником я так и не стал. И даже до майора не дослужился. Остался вечным капитаном. Но кто знает свою судьбу?

...Я обидел его, я сказал: «Капитан, Никогда ты не будешь майором...»

Пока я вспоминал, Валера решил – говорить со мной бесполезно. Зря, между прочим, решил . Меланхолия прошла, словно никогда не бывала. Если же что о стало сь, то кто углядит?
– Всех наверх!
Моряки кое-как собрались на палубе. У нас не военный корабль. Флибустьеров в строю стоять не заставишь.
– Отдохнули – и хватит. Скоро Франция. За были, что идет война? Столкнемся с противником – хотите пузыри пускать?
Кое-кто попытался возразить. Пришлось рявкнуть так, что недовольных не о стало сь. И вместо приятного время провождения невдалеке от своих берегов людям пришлось отрабатывать всевозможные действия в чрезвычайных ситуациях.
Откровенно говоря, с одной стороны, моряки были даже рады. В делах время летит быстрее. Да и по сравнению с реальными походами это казалось всем игрой.
– С этого дня оружие всем иметь при себе. Если мешает в работе, то где-нибудь под рукой. Не хватало еще...
Я сам не знал, чего могло не хватать. Все-таки не Карибское море. Почти цивилизованные места. До французского берега рукой подать. До английского, кстати, тоже...


2
Флейшман. Бригантина в тумане

Вторую половину океанского перехода Сергей пребывал в меланхолии. Он много времени проводил в полном одиночестве или на кормовом балкончике, а чаще – на квартердеке. Задумчиво смотрел на море, почти непрерывно курил, на вопросы частенько забывал отвечать. Может, просто не слышал их.
Он даже внешне как-то сдал. Стал более расслабленным, на лице отчетливее проявились морщины. Словно наш предводитель постарел. С одной стороны, я его понимаю – столько времени тащить на плечах такой груз и вот наконец приблизиться к цели.
До желанной Европы рукой подать. Кровавые воды Карибского моря далеко позади. Тут поневоле захочешь просто отдохнуть , отринуть на какое-то время текущие дела и хлопоты. Благо, они не идут ни в какое сравнение с перенесенными нами. Я бы и сам с удовольствием провалялся бы на диване месяца два, и чтобы меня никто не беспокоил. Кроме Лены. Но корабль маловат для любовных утех. Отдельная каюта есть лишь у Командора. Хотя он частенько покидает ее и одиноко торчит на юте.
Гораздо хуже, если Сергей пытается оценить проделанный нами путь.